Seminar "Inequity dynamics: factor of informality (2000-2010)" presented by Anna Lukyanova

More details including video, presentation and discussion are available in Russian. If you need more information in English - please write to lirt@hse.ru.

На совместном семинаре научно-учебной Лаборатории исследований рынка труда (ЛИРТ) ВШЭ и Центра трудовых исследований (ЦеТИ) ВШЭ с докладом о неравенстве заработков формальных и неформальных работников в 2000-2010 гг. выступила старший научный сотрудник ЦеТИ ВШЭ Анна Лукьянова. Вопрос о заработках неформальных работников и их распределении в России остаётся малоизученным, а между тем по разным оценкам от 15% до 30% российских работников заняты неформально. Цель исследования состояла в том, чтобы на базе данных РМЭЗ-ВШЭ реконструировать эволюцию неравенства заработков формально и неформально занятых в 2000-2010 гг. и изучить основные драйверы этого неравенства.

Согласно полученным результатам исследования, уровень неформальной занятости оставался постоянным - около 18-20% от общей занятости. При этом сокращалась доля работников без постоянной работы, увеличивалась доля работников без трудового контракта и занятых не на предприятии. При сравнении распределения заработков для занятых формально и неформально было выявлено, что основные различия сосредоточены среди низкооплачиваемых работников. Другим результатом исследования явилось понимание того факта, что распределение заработков в разных типах неформальной занятости существенно различаются между собой. В частности, значительно различается распределение для индивидов без постоянной работы.

Анализ динамики коэффициента Джини показал, что только к концу 2000-х гг., неравенство заработной платы среди неформально занятых приблизилось к тому уровню, который формально занятые имели в начале 2000-х гг. Также была проанализирована кривая Лоренца для месячных и часовых заработков. Было отмечено, что для формальной занятости наблюдается незначительная вариация в продолжительности рабочего времени, а месячные и часовые заработки распределены почти одинаково; в случае неформальной занятости рабочее время распределено крайне неравномерно. Вместе с тем, различия в продолжительности рабочего времени частично сглаживают неравенство в часовых ставках.

Используя кривые Лоренца для заработков в формальной и неформальной занятости для 2000 и 2010 гг. было выявлено, что для формальной занятости распределение рабочего времени почти не изменилось, а основной драйвер снижения неравенства – сокращение дифференциации часовых заработных плат. В неформальной занятости неравенство снижалось по 2 каналам - сокращалось неравенство в продолжительности рабочего времени и в часовых заработных платах.

В последующих частях работы была проведена декомпозиция внутригруппового неравенства, декомпозиция общего уровня неравенства по группам и декомпозиция по методу Дженкинса для определения влияния неформальности в сравнении с другими факторами, влияющими на неравенство. Согласно полученным результатам, основным фактором сокращения внутригруппового неравенства во всех группах было снижение неравенства в часовых зарплатах. Общее неравенство сокращалось за счёт снижения неравенства внутри групп и сокращения доли занятых в группах с высоким уровнем неравенства. Декомпозиция по методу Дженкинса показала, что неформальность оказывает значимое влияние на распределение заработков, но существенно уступает по воздействию на неравенство другим факторам.

Завершая свое выступление, Анна Лукьянова представила следующие выводы. Во-первых, на протяжении всего периода неравенство заработков было существенно выше среди неформальных работников, чем среди формально занятых. Во-вторых, неформальность оказывает значимое влияние на распределение заработков, но это влияние является весьма умеренным (выравнивание средних заработков формально и неформально занятых привело бы к снижению неравенства всего на 1,5-3,2%) и уступает по воздействию на неравенство другим факторам, таким как пол, образование, региональные и поселенческие факторы. В-третьих, неформальность оказывает влияние на неравенство заработной платы в основном через группу работников без постоянной работы.

Сергей Рощин (ЛИРТ ВШЭ) задал вопрос о том, почему неравенство по заработной плате у неформально занятых, должно отличаться от занятых формально. По мнению Анны Лукьяновой это происходит из-за того, что неформальный сектор является более неоднородным и, как добавил Ростислав Капелюшников (ЦеТИ ВШЭ), имеют место различные институциональные причины, неравенство у неформально и формально занятых должно различаться вследствие влияния формальных институтов в одном секторе и отсутствия их влияния в другом. Сергей Рощин предложил рассмотреть распределение по отраслям и показать причины неоднородности по секторам и высказал мнение о важности рассмотрения потоков между секторами занятости. Анна Лукьянова отметила, что неформальный сектор стал относительно менее выгодным из-за снижения налогов и как следствие издержек от пребывания в формальном секторе. Виктор Рудаков (ЛИРТ ВШЭ, ЦЭФИР РЭШ) обратил внимание докладчика тот факт, что наименьшей доля неформального сектора была в кризисный 2008-й год. Ростислав Капелюшников (ЦеТИ ВШЭ) посетовал на несопоставимость полученных результатов с другими результатами в литературе из-за особенностей определения неформально занятых.

Презентация

Продолжите обсуждение на фейсбуке



Рудаков Виктор, м.н.с. ЛИРТ