Состоялся научный семинар "Сигнальная роль образования на российском рынке труда"
Как уровень образования влияет на положение человека на рынке труда? Этот давно интересующий экономистов вопрос стал темой прошедшего 13 июня в Вышке очередного семинара научно-учебной лаборатории исследований рынка труда (ЛИРТ) под руководством проректора ГУ-ВШЭ, заведующего кафедрой экономики труда и народонаселения факультета экономики Сергея Рощина.
Как уровень образования влияет на положение человека на рынке труда? Этот давно интересующий экономистов вопрос стал темой прошедшего 13 июня в Вышке очередного семинара научно-учебной лаборатории исследований рынка труда (ЛИРТ) под руководством проректора ГУ-ВШЭ, заведующего кафедрой экономики труда и народонаселения факультета экономики Сергея Рощина.
С докладом на тему "Сигнальная роль образования на российском рынке труда" выступил доцент кафедры экономической теории и эконометрики Нижегородского филиала ГУ-ВШЭ Андрей Аистов. На основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (RLMS) за 2000 — 2005 годы докладчик пытался дать ответ на вопрос, как уровень образования россиянина влияет на производительность его труда. Оппонентом выступила доцент кафедры экономики труда и народонаселения факультета экономики Инна Мальцева.
Изначально Аистовым были сформулированы две гипотезы исследования, подвергшиеся проверке. Согласно сильной гипотезе, производительность индивидуума остается неизменной в ходе обучения, фактически является его врожденной способностью (талантом). А система образования, фильтруя выпускников, выполняет лишь сигнальную роль на рынке труда, то есть показывает работодателю, что данный держатель диплома вуза или обладатель ученой степени пригоден к высокопроизводительному квалифицированному труду (сильная гипотеза скрининга). Утверждение, что "обучение — лишь сигнал для идентификации более производительных индивидуумов", является краеугольным камнем информационных теорий, представленных в работах таких видных экономистов, как Стиглер, Спенс, Эрроу, Стиглиц, Райли и других.
Слабая гипотеза скрининга допускает, что образование является как сигналом для работодателя, так и повышает присущую человеку производительность. Повышение производительности труда от получения образования является одним из основных положений развивающейся с 1960-х годов теории человеческого капитала Беккера (получившей развитие в работах Минцера, Шульца и многих других экономистов).
Для проверки сформулированных гипотез в ходе исследования оценивались функции почасовых доходов на выборках из самозанятых и наемных работников с использованием уравнения Минцера. Самозанятые, по определению, работают на себя и, в отличие от наемных работников, не проходят "фильтрацию" по уровню образования со стороны работодателя. Поэтому, если верна сильная гипотеза скрининга, то образование не повышает их человеческий капитал, следовательно, доходы самозанятых не должны зависеть от уровня их образования.
Как показали расчеты, за пятилетний период (2000 — 2005 годы) совокупная длительность обучения (включая школу, техникум, вуз, послевузовское обучение и т.п.) медленно повышалась: у наемных работников — с 12,51 до 13,42 лет, у индивидуальных самозанятых — с 12,12 до 13,01, у работодателей — с 13,60 до 14,27. При этом характерно, что длительность обучения у работодателей не столь значимо превышает аналогичные показатели двух других категорий — в среднем всего на 1 год. В то же время уровень доходов у работодателей выше, чем у наемных работников и самозанятых. Так, среднее значение логарифма реальных почасовых доходов (в ценах 2000 года) у работодателей выросло за рассматриваемый период с 2,60 до 3,15, у наемных работников — с 2,19 до 2,82, а у самозанятых — с 2,75 до 3,10.
Рис. 1. Логарифм реальных почасовых доходов в зависимости от длительности обучения для различных статусов занятости (1 — наемные работники, 2 — индивидуальные самозанятые, 3 — работодатели). Каждая точка — результат усреднения соответствующих характеристик всех респондентов в пределах одного раунда РМЭЗ.
По итогам эконометрического анализа фактор уровня образования с точки зрения повышения индивидуального дохода оказался более всего важен для наемных работников: "темпы роста доходов индивидуумов, подвергшихся фильтрации при найме на работу, меньше, чем индивидуумов, не подвергшихся фильтрации". В среднем, согласно расчетам Андрея Аистова, дополнительный год образования дает примерно 8% прироста дохода индивидуума, хотя эта оценка разнится в зависимости от спецификации модели.
В целом работодатели чуть более образованы, чем другие категории трудящихся, но для них корреляция между уровнем образования и изменением дохода индивидуума хуже прослеживается. В первом приближении это дает явные аргументы в пользу информационной теории образования — по-видимому, зачастую иные факторы (предприимчивость, инициативность, энергичность, индивидуальная склонность к анализу и т.д.) оказываются гораздо важнее образования с точки зрения увеличения уровня доходов индивидуума, особенно в наше динамичное время. Впрочем, как не преминула подметить дискуссант Инна Мальцева, такие выводы уже выходят за рамки представленного исследования и требуют отдельного рассмотрения и достаточно крепкой аргументационно-фактологической базы.
Как констатировал Андрей Аистов, "оценки функций доходов отклонили сильную гипотезу скрининга" — то есть производительность человека оказалась отнюдь не неизменной, а явно зависящей от уровня образования. При этом, как было отмечено ранее, такая зависимость ярче всего проявляется у наемных работников: "Предельные эффекты длительности обучения самозанятых статистически значимо отличаются от нуля". В целом, хотя и с заметными оговорками, нашла подтверждение теория человеческого капитала: "Не отклонена слабая гипотеза скрининга — предельные эффекты длительности обучения у наемных работников выше, чем у самозанятых".
В ходе развернувшейся после доклада дискуссии были высказаны ряд комментариев и замечаний к работе. Руководитель семинара Сергей Рощин отметил, что докладчик не включил в расчеты характеристики рабочих мест и предприятий, что могло внести значительные смещения в полученные оценки отдачи от образования для различных профессиональных и возрастных групп.
Заведующая лабораторией институционального анализ экономических реформ (ЛИА) Мария Юдкевич высказала сомнение в корректности использования термина "сигнал". Коллега Юдкевич по ЛИА Григорий Андрущак задал вопрос о практической значимости исследования. Докладчик ему ответил, что если бы выяснилось, что для России верна сильная гипотеза скрининга, т.е. получение образование не дает отдачи, то это стало бы дополнительным аргументом в рассмотрении целесообразности государственных инвестиций в образование, особенно в высшее образование. Возможно, вместо этого стоило бы развивать иные, более дешевые варианты фильтрации работников, например, систему тестирований.
Директор Центра трудовых исследований ГУ-ВШЭ Владимир Гимпельсон отметил, что результаты проведенного исследования в целом согласуются с выводами, сделанными ранее на российском материале американским экономистом А.Кларком. "Мне не понравилась эконометрика у Кларка и захотелось выполнить расчеты самому на более высоком уровне", — заметил Андрей Аистов. Также Владимир Гимпельсон предложил посчитать отдачу от образования во время экономического спада, в частности, в России в 1998 году, поскольку, по его мнению, рост доходов в 2000-х годах в значительной степени связан с перераспределением "нефтяной ренты".
Завершая семинар, Сергей Рощин сказал, что хотя он сомневается в том, что удастся полностью ответить на вопрос, какую роль выполняет образование для рынка труда — фильтрационную или повышает производительность, подобные исследования помогают накапливать эмпирическую информацию и лучше понимать функционирование российского рынка труда.
Андрей Ивочкин, новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Ссылки:
Дата
13 июня
2007
В статье упомянуты