Глобальный мониторинг предпринимательства (GEM) как инструмент оценки потенциала самозанятости населения
Насколько велик потенциал предпринимательства в России? Кто готов начать новое дело в будущем? Становятся ли россияне предпринимателями добровольно или вследствие необходимости? Как наша страна выглядит на фоне остального мира? На эти вопросы попытался ответить декан факультета социологии, профессор кафедры экономической социологии Александр Чепуренко на семинаре Лаборатории исследований рынка труда (ЛИРТ) ГУ-ВШЭ, где он 3 марта выступил с докладом «Глобальный мониторинг предпринимательства» (GEM) как инструмент оценки потенциала самозанятости населения».
3 марта на научном семинаре ЛИРТ выступил декан социологического факультета ГУ-ВШЭ, профессор кафедры экономической социологии и руководитель лаборатории социологических исследований Александр Чепуренко на тему «Глобальный мониторинг предпринимательства» (GEM) как инструмент оценки потенциала самозанятости населения».
В докладе было рассказано о международном лонгитюдном исследовательском проекте для изучения уровня предпринимательской активности населения Global Entrepreneurship Monitoring (GEM), в котором принимают участие 43 страны. Россия включилась в это исследование в 2006 г., хотя данные по другим странам собираются с 1999 г. Это исследование задумывалось для сравнения масштабов предпринимательства в различных странах. Причем, «предпринимательство» в рамках этого проекта понимается как «любая попытка создать новое предприятие или новый бизнес, - например, самозанятость, учреждение новой предпринимательской фирмы или расширение уже существующего бизнеса, предпринимаемая физическим лицом, группой физических лиц или уже существующей фирмой».
Благодаря этому проекту стало возможным рассчитать важный показатель развития предпринимательства Total Entrepreneurial Activity index (ТЕА) – процент взрослого трудоспособного населения (от 18 до 64 лет), либо активно участвующих в создании нового дела, либо уже являющихся собственниками/менеджерами фирм моложе 42 месяцев.
В России этот проект реализуется совместно ГУ-ВШЭ и Высшей школой менеджмента СПбГУ, причем ГУ-ВШЭ занимается проведением стандартизированного опроса взрослого трудоспособного населения, а СПбГУ – сбором экспертных мнений по данной проблематике.
Принципиальным отличием методики GEM от прочих является то, что опрашиваются физические лица, а не предприятия. Акцент в данном исследовании сделан на раннем предпринимательстве. Однако размер выборки (1800-2000 человек) не позволяет выйти полученным результатам за пределы доверительного интервала – предпринимателей из них лишь порядка 60 человек. Анкета проекта собирает данные о социально-демографических признаках респондентов, признаках вовлеченности в предпринимательство, оценке условий предпринимательской деятельности и комплексной характеристике предпринимательства как экономического процесса.
В России за период с 2007 по 2008 гг. показатель TEA увеличился с 2,7% до 3,3%, однако в свою очередь доля потенциальных предпринимателей упала с 4% до 1,4% от общего числа опрошенных. Также Александр Чепуренко обратил внимание на то, что выросла доля добровольного предпринимательства с 30% до 50%.
Относительно поселенческих различий в уровнях и динамике доли ранних предпринимателей в России очевидную тенденцию можно проследить лишь в малых городах, где происходит постепенный прирост. В средних и больших городах, а так же мегаполисах наблюдается тенденция к сокращению доли ранних предпринимателей. Что касается причин закрытия бизнеса, у женщин преобладают личные причины, в то время как у мужчин – проблемы с финансированием. Было отдельно подчеркнуто, что ни у одной из групп не доминирует причина неприбыльности бизнеса.
Говоря о положении России относительно других стран, Чепуренко отнес Россию к одной группе со странами Восточной Европы (хотя показатель TEA в РФ ниже). Эта группа характеризуется невысоким уровнем ТЕА и средними показателями ВВП на душу населения. В лидирующей группе были названы Ирландия, США, Великобритания и скандинавские страны. Догоняющую группу составляют Аргентина, Перу, Уругвай и др.
В ходе проведенного анализа исследовательской группой были выявлены следующие тенденции: в случае улучшения макроэкономической ситуации возрастает доля добровольного предпринимательства, а в случае ухудшения макроэкономической ситуации возрастает доля вынужденного предпринимательства. Близкие значения индекса расширения предпринимательского потенциала могут отражать совершенно разное качество макроэкономической ситуации, но при изменении качества макроэкономической ситуации может происходить изменение направленности динамики этого индекса.
Оппонент Лариса Смирных (ЛИРТ ГУ-ВШЭ) поблагодарила докладчика за выступление и отметила, что неоспоримой ценностью GEM является то, что это обследование дополняет скудную статистику по российскому малому бизнесе и индивидуальному предпринимательству. Однако, поскольку основной целью данного обследования является межстрановое сравнение, то имеет место смещенность фокуса исследования. Так, согласно GEM, Германия, Бельгия и Россия попадают в одну группу, характеризующуюся низким уровнем активности предпринимателей. Причины такой низкой активности обследование разделить не позволяет.
Как отметила оппонент, возможно методика проведения GEM проводит к тому, что в ходе опроса населения на предмет благоприятности рамочных условий для развития бизнеса, в сознании обывателя сливаются понятия малого бизнеса и индивидуальной деятельности. В свою очередь, это приводит к смещению и погрешностях дальнейших оценок. Так же Ларисой Смирных было высказано мнение, что при оценке склонности к инновациям того или иного предпринимателя, не учитывается большая склонность к инновациям некоторых видов деятельности.
Ознакомившись с полным вариантом отчета, Лариса Смирных обратила внимание аудитории на тот факт, что положение дел в российском малом предпринимательстве не так уж пессимистично, как прозвучало в докладе. Так, например, по коэффициенту расширения показатель России сопоставим даже с показателем США, большая часть предприятий в России закрывается не по причинам убыточности бизнеса.
С другой стороны, упомянула оппонент, складывается впечатление, что экспертные оценки даны людьми, которым не приходилось самостоятельно заниматься бизнесом и быть погруженными в эту среду. Поэтому, их оценки выглядят теоретично и несколько оторвано от существующей практики.
Подводя итог, Лариса Смирных отметила, что имеющихся в распоряжении исследователей малого предпринимательства данных по России недостаточно, а имеющиеся вызывают обоснованные сомнения. Это касается не только и не столько GEM, сколько всей совокупности данных. Причина этого кроется, возможно, в незаинтересованности российских властей в подобной статистике. Был приведен пример из практики США, где еще 1956 году было создано отдельное ведомство по поддержке индивидуального и малого предпринимательства. Потребовалось 22 года, чтобы запустить достойное и обширное обследование для сбора полной и достоверной информации по вопросам малого и индивидуального предпринимательства. Как было отмечено, в России до понимания значения и необходимости подобной статистики еще очень далеко.
Александр Чепуренко согласился, что в России действительно остро стоит проблема нехватки данных и понимания этого властями. Существует замкнутый круг, приводящий к институциональной ловушке: поскольку доля индивидуального и малого предпринимательства мала в ВВП, то оно и не достойно исследования, что приводит к нехватке мер по поддержанию и развитию этого сектора, и, следовательно, его малозначимости в ВВП страны. Александр Чепуренко упомянул исследование Дэвида Берча на осознание американским правительством значимости роли малого и среднего предпринимательства.
Докладчик признал, что в выборку попадают в основном представители семейного микробизнеса, реже малого и практически никогда – крупного. Среди всех доля инноваторов крайне мала. Это стандартная ситуация с опросами.
Что касается Германии, Бельгии и России в одной группе, то причины действительно неясны. Возможно это произошло из-за схожести структуры мотивации к предпринимательской деятельности. Лариса Смирных предположила, что в Германии и Бельгии сдерживающими факторами выступают высокое налоговое бремя на малый и индивидуальный бизнес, в отличие от России. Что же касается вынужденного предпринимательства, то, возможно в России его уровень более высок, так как это является явной альтернативой безработице на фоне слабой социальной политики.
Отвечая на вопрос о сопоставимости результатов, полученных при помощи GEM с результатами других подобных исследований, например Росстата, докладчик отметил, что в общих чертах можно говорить о сопоставимости. Однако принципиально отличаются объекты наблюдения: у Росстата это малые предприятия, а у GEM – предприниматели. Схожие результаты были получены и в исследовании ЦЭФИР «Мониторинг административных барьеров на пути развития малого бизнеса в России», которое ведется под руководством Журавской с 2002 года, и в Национальном институте системных исследований проблем предпринимательства.
Презентация к докладу
Марина Калабина, сотрудник ЛИРТ