• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Модель неформального сектора на Украине

14 апреля на семинаре ЛИРТ Юлия Родионова представила доклад «Модель неформального сектора на Украине».

В прошедший вторник на заседании ЛИРТ обсуждалась модель неформальной экономики, созданная на основе украинских данных. С докладом выступила Юлия Родионова , которая представила совместное с Саймоном Коммандером и Натальей Исаченковой исследование.

Основным отличием этого исследования является использование в анализе микроданных, а именно - Ukrainian Longitudinal Monitoring Survey (ULMS).

Как было показано, по результатам различных исследований, размер неформального сектора украинской экономики оценивается от 47% до 54%. Причинами таких размеров неформального сектора принято называть медлительность и незавершенность рыночных реформ, а так же высокий уровень налогов.

Поскольку база ULMS закрыта для свободного доступа и незнакома аудитории, докладчик посчитала нужным характеризовать ее, давая общее представление о данных и особенностях их сбора. Для построения модели были использованы волны исследования за 1991, 1997, 2003 и 2004 годы.

Для операционализации модели авторами были использованы 3 подхода к измерению неформального сектора:

      Как доля занятых (кроме занятых в сельском хозяйстве): незарегистрированных работники, самозанятых или имеющих вторичную занятость или имеющих случайную дополнительную работу.

      Первый вариант измерения, дополненный работниками, вовлеченными в несельскохозяйственное домашнее производство и продающими сельскохозяйственную продукцию на вторичной основе.

      Как индивидов, вовлеченных в сельскохозяйственные работы для собственного пользования.

Провал в относительном изменении объемов неформального сектора в процентах от всех занятых в 2003 году был объяснен авторами как сезонная погрешность измерения, так как опрос в этом году приходился не на разгар летних работ. Что касается переходов между секторами, докладчик отметила, что из формального сектора в неформальный люди практически не переходят.

На основе этих данных была построена модель, основными предпосылками которой были:

     В экономике существует 3 типа фирм: государственные, частные формальные и частные неформальные. На всех фирмах существует полная и частичная форма занятости.

Государственные фирмы были поделены на:

     Работающие на полный рабочий день в государственном секторе получают заработную плату и неденежные или социальные бенефиты.

     Работающие на неполный рабочий день получают лишь неденежные бенефиты.

     Государственные фирмы платят налоги только за занятых на полный рабочий день.

     Работающие неполный рабочий день в государственном секторе могут также работать в частном секторе и получать там заработную плату.

      Эта заработная плата, однако, должна быть дисконтирована на вероятность быть уличенным в неуплате налогов, если их работа незарегистрирована.

Как объяснила автор, функция полезности фирмы в государственном секторе зависит от количества занятых на полный рабочий день, занятых на неполный рабочий день и заработной платы в государственном секторе. Причем такая фирма не может ни нанимать, ни увольнять работников, а лишь выбирать между полной и неполной занятостью. Кроме того, модель предусматривает участие государства в части субсидирования социальных и/или неденежных бенефитов.

Докладчик рассказала, что модель была построена на основе модели доминирующего инсайдера. Для этого были построены производственные функции фирм для государственного, частного формального и частного неформального секторов. Через эти функции моделировалось поведение работников относительно выбора предприятия для работы. Были представлены 2 модификации модели. В первой фирма стремилась максимизировать занятость. Оказалось, что она себя не оправдала, и основное внимание было сосредоточено на второй.

Согласно второй модели, работники максимизируют свою ренту. После представления результатов оценивания (см. презентацию), развернулась дискуссия относительно значимости некоторых коэффициентов регрессии и причинах этого, а также о измерении шкал на приведенных графиках. В этой дискуссии активное участие принимали Анна ЛукьяноваЛариса Смирных и докладчик.

В завершение своего выступления, Юлия ознакомила присутствующих с выводами модели, среди которых были:

      Социальные бенефиты (социальный пакет) играют дополняющую роль в смешенном формально-неформальном секторе к достаточно высоким уровням заработных плат

      Большее субсидирование бенефитов способствует легальной полной занятости

      Относительно более формальная заработная плата ассоциируется с большей занятостью в формальном секторе.

     Социальный пакет

     Занятость в формально-неформальном секторе более распространена в сельскохозяйственных районах, причем влияние возраста, пола, образования не очевидно.

Оппонентом выступила сотрудник ЦеТИ Анна Лукьянова.

Ознакомившись с положениями доклада, Анна отметила несколько моментов. Во-первых, модель выглядит слишком сложной для поставленной задачи. Кроме того, предпосылки модели слишком абстрактны. Особенно в той части, где предполагается отсутствие монетарной части вознаграждения у частично занятых работников государственных предприятий. Поскольку обсуждение проходило интерактивно, то докладчик смогла оперативно прокомментировать это замечание, пояснив, что выплаты в данном случае настолько малы, что признаны авторами незначимыми для построения модели.

Во-вторых, на взгляд Анны Лукьяновой, явным ограничением этой модели, делающее ее слишком абстрактной, является отсутствие возможности фирм выбирать легитимность своей деятельности.

В-третьих, оппонента удивил тот факт, что в основном тексте статьи приведены обе модели, хотя первая из них, по мнению самих авторов, не дает ничего для объяснения ситуации. Было предложено вынести первую модель в сноску с упоминанием, что она была опробована, но не оправдала себя.

В-четвертых, было высказано пожелание дополнить статью дескриптивной статистикой по имеющимся данным. Как оказалось во время прочтения статьи, размер выборок для приведенных дескриптивных данных и для построения моделей не совпадает, что может вызывать некоторые сомнения в точности полученных результатов.

В-пятых, поскольку оппонент имела опыт работы с данными RLMS, то ею было замечено, что в ответах респондентов, касающихся форм собственности их предприятий-работодателейочень много погрешностей и ошибок кодирования. Таким образом, авторам предлагалось еще раз обдумать и принять во внимание эту возможную угрозу.

Следующим за Анной слово взял Сергей Рощин. В начале своей речи он посчитал нужным задать несколько уточняющих вопросов относительно данных ULMS. Получив на них ответы, он назвал получившееся в статье Коммандера, Исаченковой и Родионовой «фантастическими вещами».

Первое, что его смутило, так это моделирование поведениялюдей через построение целевой функции предприятия. Таким образом, происходит полное абстрагирование от мотивов собственников предприятия. В качестве иллюстрации был приведен пример того, что модель с доминирующим инсайдером неприменима к предприятиям в государственном образовательном секторе.

Дляпоставленных задач исследования, по мнению Рощина, было бы логичней построить модель выбора индивида. Кроме того, судя по модели, «доминирующий инсайдер» имеет очень мало интересов внутри компании, и слишком много вовне.

Слишком сильным утверждением Сергей Рощин назвал предпосылку о том, что 2003/04 года на Украине были годами перехода. Было высказано мнение, что к этому моменту Украина уже прошла этот путь и находилась в стадии экономического роста.

Сомнения вызвали также предложенные 3 способа измерения неформального сектора, поскольку в дальнейшем не все они используются.

Открытым остался вопрос относительно субсидирования государством бенефитов для предприятий государственного сектора. И особенно заинтересовала предпосылка о незначимости заработной платы для частично занятых на государственных предприятиях. Как показывает исследовательский опыт Рощина, в России там бенефиты больше, где и зарплата выше. Причем с экономическим ростом размеры бенефитов увеличиваются и на негосударственных предприятиях, так как привлечение работников лишь повышением заработной становится трудновыполнимым. Поэтому предприятия вводят в социальный пакет, например, расширенную медицинскую страховку.

И в заключение своего монолога, Рощин отметил, что уязвимостью модели является то, что она построена лишь на данных ответов респондентов о предприятиях, ведь они могут быть не осведомлены о реальном положении дел.

Подводя итог заседания, ведущий Сергей Рощин отметил, что очевидной ценностью данного исследования является использование базы ULMS, о которой мало что известно.

Безусловно интересной выглядит попытка построить модель неформальной экономики, но, к сожалению, модель выглядит оторванной от реальности. Однако использование метода трехсекторного выбора с фиксированными эффектами в своем роде уникально и само по себе ценно.


Статья к семинару      Презентация к докладу


Марина Калабина, сотрудник ЛИРТ